мы были музыкой во льду
Какого чёрта, а? Зачем всё это? Кому всё это нужно?
Если мы растворимся в экранных черно-белых шумах.
Именно их, я уверена в этом, я видела перед рождением.
Когда боль достигает апогея, она уже кажется абсурдной.
Также, как и абсолютное счастье. Кант молодец. Он структурировал
свою жизнь и мыл ноги только холодной водой. Он сдвинул мир.
Откуда интересно такая живость восприятия в полуобморочном состоянии?
Включила бы на полную мощность, чтобы вибрировал пол. Но боюсь, что сердце
разорвется от таких частых ударов по тарелкам. О, музыка... не могу объяснить
твоё влияние на меня. Живое солнечное сплетение, ура, не голова!
Нужно ли обладать силой для создания собственной иллюзии?
Или же должен быть сдвиг в какой-то точке?
Плачу я. Сама. По собственной воле и желанию.
И не надо хитрить перед собой. Вспомогательные средства — всего лишь мир моих иллюзий.
О, струнные! Как вы легко застаёте врасплох и вытягиваете самое слабозащищенное...
Если мы растворимся в экранных черно-белых шумах.
Именно их, я уверена в этом, я видела перед рождением.
Когда боль достигает апогея, она уже кажется абсурдной.
Также, как и абсолютное счастье. Кант молодец. Он структурировал
свою жизнь и мыл ноги только холодной водой. Он сдвинул мир.
Откуда интересно такая живость восприятия в полуобморочном состоянии?
Включила бы на полную мощность, чтобы вибрировал пол. Но боюсь, что сердце
разорвется от таких частых ударов по тарелкам. О, музыка... не могу объяснить
твоё влияние на меня. Живое солнечное сплетение, ура, не голова!
Нужно ли обладать силой для создания собственной иллюзии?
Или же должен быть сдвиг в какой-то точке?
Плачу я. Сама. По собственной воле и желанию.
И не надо хитрить перед собой. Вспомогательные средства — всего лишь мир моих иллюзий.
О, струнные! Как вы легко застаёте врасплох и вытягиваете самое слабозащищенное...