мы были музыкой во льду
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
воскресенье, 12 июля 2009
15:05
Доступ к записи ограничен
мы были музыкой во льду
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
14:36
Доступ к записи ограничен
мы были музыкой во льду
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
суббота, 11 июля 2009
мы были музыкой во льду
Мне необходимо исповедаться.
И я даже знаю, кто примет на себя роль священника...
И я даже знаю, кто примет на себя роль священника...
пятница, 10 июля 2009
01:05
Доступ к записи ограничен
мы были музыкой во льду
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
четверг, 02 июля 2009
мы были музыкой во льду
Есть люди проходящие, а есть надолго задерживающиеся в твоей жизни.
Так грустно бывает осознавать не взаимность. Ты для человека лишь касание,
а он повлиял на тебя так сильно, что сложил в твоей жизни целый этап.
Он менял тебя на ходу, высказывая очень часто первое, что приходило в голову.
Он и не думал, что ты записываешь каждое его слово в блокнот и заучиваешь потом
по ночам все записанное. Ты думаешь о нем, ожидаешь звонков и встреч.
А для него ты — не более, чем один из.
И обижаться тут хотелось бы, а не на что. Никто никому ничем не обязан.
Ты можешь однажды сказать ему спасибо, за то, что принимал он участие
в формировании твоей личности. И он даже улыбнется, но ничего не почувствует.
И только потом в одиночестве он вспомнит, что сам хотел сказать спасибо кому-то.
Но так и не решился.
Так грустно бывает осознавать не взаимность. Ты для человека лишь касание,
а он повлиял на тебя так сильно, что сложил в твоей жизни целый этап.
Он менял тебя на ходу, высказывая очень часто первое, что приходило в голову.
Он и не думал, что ты записываешь каждое его слово в блокнот и заучиваешь потом
по ночам все записанное. Ты думаешь о нем, ожидаешь звонков и встреч.
А для него ты — не более, чем один из.
И обижаться тут хотелось бы, а не на что. Никто никому ничем не обязан.
Ты можешь однажды сказать ему спасибо, за то, что принимал он участие
в формировании твоей личности. И он даже улыбнется, но ничего не почувствует.
И только потом в одиночестве он вспомнит, что сам хотел сказать спасибо кому-то.
Но так и не решился.
суббота, 27 июня 2009
мы были музыкой во льду
Глупое приключение на мою задницу, где же ты?
Я жду тебя! Я знаю, запарка, связанная с тобой станет ширмой
между мной и моими мыслями. Я не смогу сказать, что готова к тебе, ну и что?
Как же ломает, вы бы знали. Как же прыгает настроение.
Я жду тебя! Я знаю, запарка, связанная с тобой станет ширмой
между мной и моими мыслями. Я не смогу сказать, что готова к тебе, ну и что?
Как же ломает, вы бы знали. Как же прыгает настроение.
мы были музыкой во льду
Постоянно испытываю стыд за себя.
Неуклюжая, никчемная, нескладная. Корю себя и занимаюсь самоедством.
И самоедство корю себя вдвойне. Мне стыдно, что я этим занимаюсь.
Ужасный замкнутый круг. Вроде выбираюсь, а потом погружаюсь еще
глубже, еще сильнее, еще больнее.
Не помню ни один из своих поступков, за который я бы не испытывала стыд.
Даже если сделано что-то хорошее, то оно обязательно сделано не вовремя,
не так, криво и косо и вообще не заслуживает одобрения.
Самое частое занятие — лежание на диване. И самоедство, конечно самоедство.
Самоедство пробралось даже в мечты. За мечты тоже стыдно.
Неуклюжая, никчемная, нескладная. Корю себя и занимаюсь самоедством.
И самоедство корю себя вдвойне. Мне стыдно, что я этим занимаюсь.
Ужасный замкнутый круг. Вроде выбираюсь, а потом погружаюсь еще
глубже, еще сильнее, еще больнее.
Не помню ни один из своих поступков, за который я бы не испытывала стыд.
Даже если сделано что-то хорошее, то оно обязательно сделано не вовремя,
не так, криво и косо и вообще не заслуживает одобрения.
Самое частое занятие — лежание на диване. И самоедство, конечно самоедство.
Самоедство пробралось даже в мечты. За мечты тоже стыдно.
01:13
Доступ к записи ограничен
мы были музыкой во льду
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
пятница, 26 июня 2009
мы были музыкой во льду
 |
| Альбом: Saint Petersburg spring 2009 |
четверг, 25 июня 2009
01:07
Доступ к записи ограничен
мы были музыкой во льду
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
понедельник, 22 июня 2009
мы были музыкой во льду
воскресенье, 21 июня 2009
мы были музыкой во льду
По итогам вчерашнего дня, я:
— патологический неудачник;
— зануда;
— озабоченный нравственный урод.
Но чего-то так лень пережевывать эту тему, пытаться бороться там с чем-то,
что я просто веселюсь, узнавая все новые и новые нюансы своей личности.
— патологический неудачник;
— зануда;
— озабоченный нравственный урод.
Но чего-то так лень пережевывать эту тему, пытаться бороться там с чем-то,
что я просто веселюсь, узнавая все новые и новые нюансы своей личности.
суббота, 20 июня 2009
мы были музыкой во льду
На ее куртке и брюках уже вырисовывались капли дождя, одна за другой, одна за другой.
А она все стояла и смотрела на приходящие и уходящие автобусы. Она забыла,
какой номер подходит ей, забыла, зачем стоит и куда направляется.
Какая-то часть тела тщетно посылала сигналы, предупреждающие о боли,
у нее кружилась голова. А она все стояла, не помня о том, что ей надо.
Ей почудилось, что четкие границы мира расплываются. Она подумала
о том, что в общем-то все равно в какой точке пространства находиться,
и что всегда можно вознестись до неба.
Тело покинуло ее и она начала проходить один за другим уровни:
сначала прошла сквозь стену безразличия, потом проскользнула
сквозь пустыню страхов и желаний и наконец попала в сад чистых чувств.
Подытоживая, могу сказать: я вышла из ступора. Правда вошла в прострацию
А она все стояла и смотрела на приходящие и уходящие автобусы. Она забыла,
какой номер подходит ей, забыла, зачем стоит и куда направляется.
Какая-то часть тела тщетно посылала сигналы, предупреждающие о боли,
у нее кружилась голова. А она все стояла, не помня о том, что ей надо.
Ей почудилось, что четкие границы мира расплываются. Она подумала
о том, что в общем-то все равно в какой точке пространства находиться,
и что всегда можно вознестись до неба.
Тело покинуло ее и она начала проходить один за другим уровни:
сначала прошла сквозь стену безразличия, потом проскользнула
сквозь пустыню страхов и желаний и наконец попала в сад чистых чувств.
Подытоживая, могу сказать: я вышла из ступора. Правда вошла в прострацию
четверг, 18 июня 2009
14:03
Доступ к записи ограничен
мы были музыкой во льду
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
воскресенье, 07 июня 2009
мы были музыкой во льду
Когда-то в школьные годы мы праздновали день рождения моей подруги.
Мы были наполовину еще детьми, наполовину уже подростками, смеялись и глупили,
стеснялись и влюблялись друг в друга с красными от алкоголя ушами...
А одна девочка стащила свечи с торта и убежала с ними на лестничную клетку.
Она долго бродила одна между этажами, держа в руках свечи и пела песню Beatles "Yesterday".
Тогда мы издевались над этой девочкой.
А сейчас, как мне кажется, я наконец поняла её.
Yesterday
All my troubles seemed so far away,
Now it looks as though they're here to stay,
Oh, I believe in yesterday.
Suddenly
I'm not half the man I used to be,
There's a shadow hanging over me,
Oh, yesterday came suddenly.
Мы были наполовину еще детьми, наполовину уже подростками, смеялись и глупили,
стеснялись и влюблялись друг в друга с красными от алкоголя ушами...
А одна девочка стащила свечи с торта и убежала с ними на лестничную клетку.
Она долго бродила одна между этажами, держа в руках свечи и пела песню Beatles "Yesterday".
Тогда мы издевались над этой девочкой.
А сейчас, как мне кажется, я наконец поняла её.
Yesterday
All my troubles seemed so far away,
Now it looks as though they're here to stay,
Oh, I believe in yesterday.
Suddenly
I'm not half the man I used to be,
There's a shadow hanging over me,
Oh, yesterday came suddenly.
мы были музыкой во льду
На даче мы играли в монополию.
В игре бывает так, что минуту назад у тебя была в руках половина мира,
а теперь ты уже ни с чем, унижен, сидишь сложа уши, еле держишься.
В первый момент, когда осознаешь свой проигрыш, становится очень грустно.
Хочется все бросить, вспылить, опрокинуть стол, стулья, взвыть от несправедливости.
А потом успокаиваешься и вдруг понимаешь. Когда у тебя было всё, ты трясся над
каждой мелочью, боясь ее потерять. А теперь у тебя нет ничего и ты можешь с широкой
улыбкой на лице ходить по расставленным ловушкам. Тебе даже любопытно,
что из этого выйдет в итоге.
А если переводить игру на жизнь.
Я знаю, эта улыбка — обманчивое состояние. Она вызвана той мыслью, что будто
тебе уже нечего терять, так низко ты пал. Но всегда есть что терять, слова
"хуже быть не может" — вранье.
Диаграмма моих состояний колеблется между взвыванием и метанием стульев
и блаженной улыбкой безразличия. Туда-сюда, лишь бы не признавать окончательную смерть.
Конечно смерть не в прямом смысле. Это метафора.
В игре бывает так, что минуту назад у тебя была в руках половина мира,
а теперь ты уже ни с чем, унижен, сидишь сложа уши, еле держишься.
В первый момент, когда осознаешь свой проигрыш, становится очень грустно.
Хочется все бросить, вспылить, опрокинуть стол, стулья, взвыть от несправедливости.
А потом успокаиваешься и вдруг понимаешь. Когда у тебя было всё, ты трясся над
каждой мелочью, боясь ее потерять. А теперь у тебя нет ничего и ты можешь с широкой
улыбкой на лице ходить по расставленным ловушкам. Тебе даже любопытно,
что из этого выйдет в итоге.
А если переводить игру на жизнь.
Я знаю, эта улыбка — обманчивое состояние. Она вызвана той мыслью, что будто
тебе уже нечего терять, так низко ты пал. Но всегда есть что терять, слова
"хуже быть не может" — вранье.
Диаграмма моих состояний колеблется между взвыванием и метанием стульев
и блаженной улыбкой безразличия. Туда-сюда, лишь бы не признавать окончательную смерть.
Конечно смерть не в прямом смысле. Это метафора.
мы были музыкой во льду
Не могу взять то, что хочу.
Если бы все сложилось иначе я могла бы... нет, не могла.
Но меня распирает изнутри. Я не могу сказать никому.
Плюс сейчас такой период, когда я не верю ни во что.
В счастье не верю, в смысл не верю, в людей... не верю в свои чувства.
Не могу произнести, написать, пропеть, вывести из пределов моей головы слова.
Ты не поверишь мне. Потому что слова мои, живущие только в мыслях, расходятся с действиями.
И так оно безопаснее.
Если бы все сложилось иначе я могла бы... нет, не могла.
Но меня распирает изнутри. Я не могу сказать никому.
Плюс сейчас такой период, когда я не верю ни во что.
В счастье не верю, в смысл не верю, в людей... не верю в свои чувства.
Не могу произнести, написать, пропеть, вывести из пределов моей головы слова.
Ты не поверишь мне. Потому что слова мои, живущие только в мыслях, расходятся с действиями.
И так оно безопаснее.
пятница, 29 мая 2009
мы были музыкой во льду
Да о чём же это я, Господи?
Как же меня вдохновляет роль несчастного ослика Иа.
Я не несчастна, право. И людям не всегда наплевать друг на друга.
Обо мне помнят, меня окликают, зовут близкие и дорогие мне люди.
Но мне проще и веселее (да, именно веселее) думать, что все кругом мне делают больно.
А я при этом такой "святой мученик", совершаю жертву во благо других.
Как же меня вдохновляет роль несчастного ослика Иа.
Я не несчастна, право. И людям не всегда наплевать друг на друга.
Обо мне помнят, меня окликают, зовут близкие и дорогие мне люди.
Но мне проще и веселее (да, именно веселее) думать, что все кругом мне делают больно.
А я при этом такой "святой мученик", совершаю жертву во благо других.
мы были музыкой во льду
Люблю передвигаться за рулем машины.
Потому что никто не видит выражения моего лица.
Люблю стоять подолгу в пробках.
Потому что завишу уже не от своих двоих, а от обстоятельств.
Люблю поворачивать не туда.
Это время — для меня, счастливые часы-минуты.
Потому что никто не видит выражения моего лица.
Люблю стоять подолгу в пробках.
Потому что завишу уже не от своих двоих, а от обстоятельств.
Люблю поворачивать не туда.
Это время — для меня, счастливые часы-минуты.